Константин Ромодановский: У программы переселения соотечественников есть будущее

Программу ведет Константин Косачев.

Косачев: Я с удовольствием представляю гостя - Константина Олеговича Ромодановского, руководителя Федеральной миграционной службы (ФМС) в ранге министра. Недавняя реформа повысила статус службы. Мы будем говорить о работе ведомства, о проблематике миграции, мигрантов, программе переселения соотечественников. Могу сказать, что эта тема неизменно звучит на любых дискуссиях, в парламенте, в прессе, когда речь заходит о взаимоотношениях России с зарубежными диаспорами.

Эта тема прозвучала очень весомо в последнем послании президента РФ Федеральному собранию в декабре прошлого года. Я начну с цитаты из речи президента. Он сказал, что Россия нуждается в притоке новых сил, но действующие правила не способствуют этому процессу, скорее наоборот. Процесс получения гражданства для наших соотечественников, для тех, кто культурно и духовно близок к России, затруднен.

В выступлении президента содержалось прямое поручение: "Разработать ускоренный порядок предоставления российского гражданства нашим соотечественникам, носителям русского языка, русской культуры, прямым потомкам тех, кто родился в Российской империи, в Советском Союзе".

Константин Олегович, в чем были проблемы, законодательные или практические, и что будет делаться в ближайшие годы по решению этих проблем, по выполнению поручений президента?

Ромодановский: Говоря о миграции, нужно сделать небольшой экскурс в историю. Нужно сказать, что миграция - явление очень древнее, демографы, историки отмечают миграцию еще первобытнообщинных людей. Мы не будем так углубляться и обратим свой взор на период Советского Союза, когда миграции не было вообще.

Выезд из Советского Союза был в основном в страны социалистического лагеря, и выезжали не по паспортам, а по спискам. Загранпаспорт имел только старший группы и сопровождающие лица. Таким образом, можно сказать, что миграции как таковой практически не было. Выезд в западные страны вообще был штучным явлением, и в подразделениях ОВИРа оформлялись штучные паспорта.

Косачев: То есть миграция была незаконной - в виде тех, кто просил политического убежища в соответствующих командировках?

Ромодановский: Это были единицы, и, наверное, на общем фоне мы этого явления не видим. С 1991 года, когда был принят закон о выезде-въезде (один из первых законов), началось движение. Люди начали выезжать, но самым тяжелым для России было то, что после всех процессов распада Советского Союза началась вынужденная политическая миграция.

Люди ехали в Россию большим потоком, им оказывалась помощь (что делается и до сих пор). С начала XXI века миграция стала приобретать экономический характер - люди увидели экономическую выгоду от пребывания в РФ и поехали сюда. Безусловно, этот фактор привлекательности РФ нас радует. Могу сказать, что за последний год мы видим увеличение въезда не только из стран СНГ, но из таких стран, как Китай, Германия, США. Это действительно объективный показатель развития, подъема экономики и, безусловно, положительный фактор.

В то же время наши законы, которые были приняты в 1990-х годах, в настоящее время являются не современными и тормозящими развитие общества, экономики. Безусловно, они подлежат корректировке и будут корректироваться.

Что касается того, что говорил президент, - это создание условий для привлечения в страну и тех, кто нам нужен, интересен, и создание условий для возвращения тех, кто стал иностранцем поневоле. Хотелось бы обратить внимание прежде всего на то, что до середины 2009 года у нас действовали правила по упрощенному приему гражданства. Гражданином РФ мог стать выехавший из Советского Союза, скажем, представитель страны СНГ, который имел постоянную прописку или постоянную регистрацию на территории РФ. В принципе, было достаточно прописки - больше никаких требований к этому человеку не было.

Человек не чувствовал себя связанным с нашим государством. В основном эти преференции как гражданина России были нужны ему для того, чтобы осуществлять трудовую деятельность. Мы положили этому конец с середины 2009 года.

С другой стороны, у нас процесс натурализации консервативен, забюрократизирован, не современен. Люди получают гражданство за восемь лет. Проходят три этапа: получение разрешения на временное проживание до трех лет, получение вида на жительство - пять лет. Только после вида на жительство человек может представлять документы на гражданство. Причем на всех этих этапах иностранец представляет практически одни и те же документы, но это тормоз, не правильно, не гибко.

Мы должны менять нашу схему. Поручения президента направлены именно на то, чтобы мы создали приемлемый вариант для тех граждан, кто нам нужен, и тех, кто стал иностранцем поневоле. Это в большой степени корреспондируется с концепциями миграционной политики, с планом ее реализации. Мы работаем, выполняем поручения. Я думаю, что в течение трех-пяти месяцев будут представлены конкретные варианты решения этого вопроса, они разработаны уже сейчас. Надеемся, что в ближайшее время направим их на согласование в заинтересованные федеральные органы исполнительной власти, потому что этот вопрос касается всех. Я уверен, что поручение будет выполнено в срок.

Косачев: Еще одна тема - это незаконная миграция. Она волнует многих, и спекуляции вокруг нее хватает. Президент предложил ужесточить наказание за незаконную миграцию, за нарушения в сфере регистрационного учета, а к 2015 году разрешить въезд в Россию исключительно по заграничным, а не по внутренним паспортам.

Что в этой сфере предстоит сделать, как это может сказаться на межнациональном мире в России, на отношениях со странами, из которых в Россию прибывают мигрантов, на ситуацию в сфере занятости в нашей стране? Чего вообще ждать россиянам в сфере миграционного законодательства? И сколько, по состоянию на сегодня, в нашей стране легальных и нелегальных мигрантов, какова статистика по депортации, по отказам въезда в Россию?

Ромодановский: Безусловно, нелегальная миграция - это бич и РФ, и других государств. Нелегальную миграцию до конца победить не удалось никому, поэтому на стопроцентный результат мы не надеемся, но стремимся к нему. Мы знаем ситуацию с въездом в РФ, с выездом, с пребыванием, все это - благодаря нашей информационной системе, где есть электронное досье на каждого иностранного гражданина. Она во многом помогает нам выстраивать работу и решать возникающие проблемы.

Что касается поручений Владимира Владимировича Путина, я вспоминаю памятную для нас коллегию, которая была в начале прошлого года. Именно там были сформулированы и потом развиты его поручения - и в статьях, и в послании. Требовалось усилить ответственность не мигрантов, а нарушителей нашего законодательства - тех, кто нарушает, тем более, злостно, наши правила и наши нормы поведения, которые прописаны в законах.

Мы ввели, усилили уголовную ответственность для организаторов незаконной миграции, для тех граждан, кто стал неприемлемым для пребывания в РФ, введена уголовная ответственность до 4 лет. Мы ввели ответственность приглашающей стороны, ввели необходимость сдачи отпечатков пальцев для всех соискателей на право осуществления трудовой деятельности в РФ. Ввели тестирование на знание русского языка для работников жилищно-коммунального хозяйства, сферы торговли, услуг, и все это уже начало работать.

Прошел не очень большой период с момента запуска этих механизмов, но уже есть определенные результаты. Более четырех тысяч человек прошли тестирование на знание языка, из всех подавших документы для работы в том блоке, о котором я ранее говорил, предъявили документы практически все соискатели. Это либо документы, подтверждающие знания языка РФ, либо Советского Союза, либо дипломы, либо сертификаты о прохождении тестирования на знание русского языка.

Мы отправили в органы внутренних дел порядка полумиллиона дактокарт - это помогает нашей полиции раскрывать преступления. В частности, резонансное преступление в Набережных Челнах было раскрыто благодаря нашей дактокарте. Самое главное, что я вижу в наших действиях, - это последовательность мер, нужно добиться, чтобы неотвратимость наказания за нарушение наших правил постоянно присутствовала и работала, и чтобы это поняли приезжающие к нам граждане.

Свои действия мы начинаем с информационной работы. В случае непонимания того, что мы говорим, я считаю, что мы поступаем мягко. Если, например, граждане приехали в РФ и где-то тихо просидели полгода, работая, например, садовником и никуда не выходя, въезд в РФ для них будет закрыт на три года с момента выезда. Я считаю, такие действия превентивными, воспитательными - мы не наказываем, а предупреждаем.

В дальнейшем, если человек не следует этим нормам, если мы выявляем сами, что он совершил какое-то правонарушение, мы штрафуем, закрываем въезд, в частности через суд, черед выдворение - до пяти лет. В дальнейшем это норма будет увеличена до десяти лет. Таким образом мы увеличиваем степень воздействия на этого нарушителя. Если же он и в этом случае остается незаконопослушным, предусмотрена и уголовная ответственность - до четырех лет лишения свободы.

Косачев: Такая чрезвычайная мера, как закрытие въезда, - это наша реакция на общую ситуацию? Или она спровоцирована определенной группой государств, граждане которых в большей степени отличаются нарушением российского законодательства?

Ромодановский: Безусловно, эта мера введена реактивно, потому что мы фиксируем массовый въезд не только из стран Запада, но и из стран Центральной Азии. Действительно, порядка 80 процентов тех, для кого мы уже закрыли въезд, - представители Узбекистана, Таджикистана, Киргизии. Нам понятно, что люди не знаю русского языка, плохо адаптированы, подготовлены, но это и задача стран исхода - воспитывать людей, готовить их к поездке в РФ и отвечать за них.

Кстати, на сегодняшний день лиц, для которых закрыт в РФ, порядка 320 тысяч (я имею в виду по линии ФМС). В отношении шестой части из них работу мы выполнили с начала этого года. Это неплохой показатель, но цена вопроса гораздо выше. "Соискателей" на закрытие въезда порядка двух миллионов человек. Безусловно, мы работаем с каждым, мы учитываем ситуацию и с гуманитарной точки зрения, но те нарушители, которые ведут себя подобным образом, видимо, пострадают путем невозможности въезда в РФ.

Косачев: Убежден в том, что меры, о которых вы рассказываете, безальтернативны и неизбежны с учетом национальных интересов России. Думаю, по этому пути либо уже прошли, либо пройдут все государства, которые сталкиваются с феноменом массовой миграции. Недавняя бостонская трагедия, которая у всех на слуху, тоже выявила, насколько спокойствие общества может зависеть от работы миграционных органов. На ваш взгляд, могла ли повлиять миграционная служба США на предотвращение этой трагедии?

Ромодановский: Мне сложно оценивать работу наших коллег в США. Я не буду говорить о правоохранительном аспекте, но хочу сказать, что еще в 2006 году на Постоянном совете партнерства Россия-ЕС (по-моему, там присутствовал министр юстиции или внутренних дел США) мы поднимали вопрос об убежище, о необходимости скоординированной работы в этой области. Наверное, говорить о единых стандартах некорректно, но между странами исхода и странами приема должно быть взаимодействие и доверие.

Давать приезжающему человеку убежище на основании того, что он сказал, не проверяя эту информацию, всегда чревато. Я думаю, что капля подобной логики есть и в ситуации с бостонской трагедией. Нужно доверие и взаимодействие, потому что никакая страна не решит миграционные вопросы в одиночку.

Косачев: Вы только что упомянули Евросоюз. Как соотносится миграционная политика России с переговорным процессом по безвизовому режиму с Евросоюзом? Мне трудно говорить за наших европейских партнеров, но, если я не ошибаюсь, главное опасение с их стороны связано скорее не с россиянами, которые воспользуются этим режимом, а с нашими соседями, которые через территорию РФ будут приезжать в пространство ЕС.

Последние заявления, во всяком случае с российской стороны, по перспективам безвизового режима с ЕС становятся достаточно оптимистичными, называются достаточно обозримые сроки реализации этой идеи. В какой степени это связано с теми изменениями миграционной политики России в отношении наших соседей, о которых вы сейчас рассказывали?

Ромодановский: Я думаю, что здесь есть какой-то вклад в решение вопроса со стороны миграционной службы. Во-первых, мы с ЕС уже почти два года ведем диалог по миграции, и именно то доверие и взаимопонимание, которое возникло в рамках этого обсуждения, дает положительные результаты для движения на этом треке.

Кроме того, что нужно понимать (и европейские партнеры уже начинают это делать), что бояться миграции из России в страны Евросоюза граждан третьих стран, абсолютно неправильно. Из РФ выезжают граждане с российскими заграничными паспортами. Почему у нас очереди на получение загранпаспорта? Потому, что по внутреннему не выедешь за пределы России. Каким же образом представитель любого государства, например, Центральной Азии сумеет пройти наших пограничников по своему национальному документу? Это немыслимо, невозможно, и те страхи, которые были у ЕС, необоснованны. Я думаю, что мы здесь сумели взаимовыгодно объясниться.

Кроме того, мы существенно продвинули реадмиссионный блок, мы заключили со странами Евросоюза все 24 исполнительных протокола к соглашению о реадмиссии. Реадмиссия - это возвращение гражданина в страну исхода из того государства, где он находится. Он въехал туда законно, но превысил срок пребывания, и путем переговоров двух государств этот человек возвращается в страну исхода.

Я считаю, что это цивилизованный процесс, его механизм неплохо работает, причем в обе стороны, есть конкретная статистика, цифры очень неплохие. Создана вся инфраструктура для того, чтобы этот механизм работал, и в перспективе она будет только расширяться и модернизироваться для того, чтобы все происходило более эффективно.

Косачев: Как известно, на протяжении нескольких лет в России под общим руководством Федеральной миграционной службы реализуется государственная программа по оказанию содействия добровольному переселению в Россию соотечественников. Разумеется, ее очень активно обсуждают и в нашей стране, и за рубежом.

В прошлом году, среди прочего, вы выступали на совещании представителей Россотрудничества, что в 2012 году запланировано обеспечить прием субъектами Российской Федерации 50 тысяч переселенцев в рамках этой программы. По итогам года, удалось ли выйти на эти цифры по реализации программы и какие здесь тенденции? В последние годы идет рост, стагнация, спад интереса? Будет ли эта программа продолжаться в бессрочном режиме? Ромодановский: Мне бы очень не хотелось говорить о превышении показателя или невыполнении плана. Задача так не стоит, но в прошлом году въехали 63 тысячи человек. Это больше нижнего порога расчетных показателей. В программе задействованы 40 субъектов, и те, кто считал, что программа невыполнима, ошиблись. Она выполнима, работает и, я считаю, будет работать еще более эффективно.

Безусловно, примерно половина переезжающих старается приехать в Центральную Россию, но мы стимулируем переезд в районы Дальнего Востока, Забайкалья. У программы однозначно есть будущее. Об этом говорит также и то, что в наших рабочих группах за пределами РФ прием населения для желающих переехать в Россию не прекращается, а остается в целом на прежнем уровне.

Сложность программы на сегодняшний момент в том, что мы находимся в переходном состоянии. У нас завершила работу прежняя редакция госпрограммы, с 1 января 2013 года вступила в силу новая. Кстати, расширился контингент для въезда в РФ. Теперь необязательно иметь рабочее место, найденное в субъекте в РФ - могут приезжать инициативные бизнесмены, но об этом должен быть отдельный разговор. Сейчас важно не потерять темп, важно, чтобы люди имели возможность, как и в 2012 году, переезжать в РФ без организационных сложностей, связанных с переходным периодом.

Мы подготовили все необходимые нормативно-правовые акты и надеемся, что не потеряем темп и будем оказывать людям помощь в возможности переехать в РФ. Хочу подчеркнуть, что мы не стимулируем переезд, мы говорим о тех возможностях, которые есть в России для этого контингента. Мы не стараемся "перетащить" всех граждан бывшего Советского Союза, русских, православных - мы говорим: приезжайте все, кто себя хочет связать с Россией и кто чувствует себя связанным с ней.

Косачев: В некоторых государствах, которые охвачены этой программой, я сталкивался с вопросами, во всяком случае, от журналистов, которые говорили, мол, Россия уводит какую-то часть нашего населения к себе, нам это не нравится. Мой ответ на это всегда заключался в том, что речь идет не о каком-то "уводе", а о предложении альтернативы, возможности.

Если люди из вашей страны уезжают в Россию, значит, им некомфортно там, где они сейчас живут. Но это уже вопрос не к России, это вопрос к вам. Если вы не хотите, чтобы люди уезжали в Россию, вы должны создать для них все необходимые условия для комфортного проживания - и социальные, и экономические, гуманитарные - в вашей стране.

63 тысячи переехали в прошлом году. Есть ли общая статистика, сколько всего людей воспользовались этой программой за все годы ее реализации?

Ромодановский: Переехали порядка 135 тысяч. Но если мы посмотрим статистику по годам, то увидим, что идет заметный и постоянный рост.

Косачев: Мы обсуждаем вопросы деятельности вашей службы, огромное количество задач и проблем. Насколько эффективно удается их решать, насколько вы в состоянии охватить весь их спектр, притом что Федеральная миграционная служба, по моим данным, достаточно немногочисленна? Вам приходится работать в режиме весьма скудных ресурсных, кадровых, финансовых, материальных возможностей.

Ромодановский: Безусловно, служба не столь многочисленна, как хотелось бы. С другой стороны, может, этого и не надо. На линии миграционного контроля по всей России работают порядка пяти тысяч человек. Но мы понимаем, что к каждому дому сотрудника не поставишь, поэтому нужно брать не количеством, а качеством. Условия для оптимального состояния в области миграции - это три позиции: информатизация, автоматизация и простые понятные правила для приезжающих граждан.

Что касается иммиграционного контроля, то мы начали практиковать проведение мероприятий, когда мы собираем с близлежащих территорий сотрудников, концентрируем их в одном регионе и таким образом пытаемся получить больший эффект. Кстати, это удается. Недавно в Московской области проводились подобные мероприятия, мы увидели результат на порядок выше, чем показатели этого региона в течение года, хотя увеличили наш контингент иммиграционного контроля всего в полтора раза. Но эта концентрация сил и правильная расстановка, организация дает очень неплохие результаты. Я думаю, мы будем повсеместно это продолжать, будем маневрировать силами.

Косачев: В завершении передачи я хотел бы искренне пожелать вам успеха в вашей работе, которая, разумеется, очень важна как для нас, живущих в России, так и в контексте утверждения и продвижения российских позиций за рубежом. В сфере миграционной политики работает очень много государств, и то, как они это делают, является важнейшим фактором как минимум их образа, а как максимум - обеспечения национальных интересов. Успехов вам. Россотрудничество как братское агентство всегда находится в партнерском режиме по отношению к Федеральной миграционной службе. (...)