«Гуманитарные проекты должны шагать впереди экономических»

Киргизия – страна высоких гор и цветущих маков. В настоящее время здесь, в самом сердце Средней Азии, проживают около четырехсот тысяч российских соотечественников. Об уникальной православной гимназии, гуманитарной миссии и жизни российских соотечественников в Киргизии в интервью порталу «Русский век» рассказал Станислав Епифанцев, генеральный директор православного благотворительного «Владимирского общества», заместитель председателя Ассоциации Гильдии Соотечественников. - Станислав Викторович, расскажите о Владимирском обществе и о православной гимназии, над развитием которой вы работаете.
- Владимирскому обществу в этом году исполняется 8 лет. Это в чем-то необычная организация, потому что была создана по благословению митрополита Бишкекского и Среднеазиатского Владимира и осуществляет свою деятельность в партнерстве с Русской Православной Церковью. Офис нашего общества находится на территории собора. Изначально нами развивались два направления: образование и культура. Это те вещи, которые позволяют продвигать интересы соотечественников в полном взаимодействии и понимании с руководством нашей страны. Образование – это общая проблема;  интеграционная проблема – это культура. С момента создания организации у нас было понимание, что в Бишкеке обязательно должна появиться русская православная школа. Примерно 6 лет назад  мы начали продвигать проект создания большой школы – Владимирской гимназии. Параллельно, чтобы создать базу под будущую большую школу, мы решили создать начальную школу на территории нашего Свято-Воскресенского собора. Все было непросто. Но в 2008 году, получив лицензию министерства образования, мы набрали первый класс. В этом году мы открыли уже пятый класс… А совсем недавно школа  получила новую лицензию на возможность ведения учебной деятельности с первого по девятый класс, и в текущем году нам впервые пришлось вводить отбор, поскольку количество желающих учиться в «Школе святого князя Владимира» намного превышало существующие возможности. Это радует и говорит о том, что проект востребован. Причем мы не ведем никакой рекламной кампании. Пятый год работы свидетельствует  о том, что  проект состоялся и может активно развиваться, но здесь уже нужна поддержка. То есть, условно говоря, у нас сейчас учится сто детей, а могло бы учиться восемьсот. Но без поддержки России мы не обойдемся. Руководство республики пошло нам на встречу и выделило участок порядка четырех гектаров для строительства  школы и детского сада. На всех этапах продвижения проекта государство оказывало всяческую помощь. -В какой стадии сейчас находится этот проект? - На заседании 13-й Российско-Киргизской межправительственной комиссии стороны договорились о возможности проработать реализацию проекта в двустороннем формате. Мы изначально предлагали его как некий интеграционный проект, где предусматривалось бы, в том числе, и наличие интегрированной киргизско-российской образовательной программы. У этого проекта есть ряд партнеров, но основным является российский фонд «Наследие Евразии», с которым мы давно сотрудничаем. Проект интересен ряду российских вузов, готовых включиться в его наполнение. Проект уникален – и есть основания и надежды верить, что он может попасть в создающуюся российскую программу содействия международному развитию. Говоря о соотечественниках в целом, на сегодняшний день недостаточно проведения конференций, круглых столов или просто поставки учебников. Во-первых, эти учебники должны дойти до учеников, должны работать лет десять. Сам результат должен заключаться не в факте поставки учебников, а в том, чтобы они «работали». А для этого нужны некие механизмы. Тем более, что в некоторых странах невозможно использовать российские учебники в образовательных процессах  - например, в Казахстане. У нас еще пока это возможно. Поэтому, говоря о поддержке соотечественников, нужно реализовывать какие-то вещи, которые будут отвечать интересам и потребностям самих соотечественников. В данном случае мы говорим об образовании, но там, где образование, там и культура. Когда сегодня наблюдаю дискуссии в России о том, что нужно строить школы для детей мигрантов в Москве или Подмосковье, открывать отдельные классы, полагаю, что тут все поставлено с ног на голову. Нужно здесь открывать русские школы: в Киргизии, Узбекистане, Таджикистане.  - А  их не хватает? - Здесь стоит сказать о самом понятии русской школы. Со стороны чиновников таковыми считаются все школы, где преподавание хоть как-то ведется на русском языке. Но, на мой взгляд, это абсолютно неверная трактовка. Возьмем, к примеру, сеть турецких лицеев, в которых обучение ведется и на русском языке, но то, что там продвигается в плане воспитания, культуры и ментальности – далеко от русской культуры и интересов современной России. Причислять эти учебные заведения к русским школам у меня язык не поворачивается. Поэтому идет подмена понятий.  Я считаю, что русская школа – это то,  где в основе воспитания лежит русская культура и русский язык.  -Ощущается ли поддержка со стороны России? - Сегодня в Киргизии самое либеральное законодательство в Средней Азии. Условия таковы, что если сейчас нашлись бы ресурсы для открытия десяти-двадцати русских школ, то их можно было  бы открыть хоть завтра, или же начать строительство. То есть у нас можно реализовывать  эти проекты. И есть запросы со стороны коренного населения. В глубинке, где в школах есть русские классы, они переполнены в два-три раза. Ведь порядка миллиона граждан Кыргызстана трудится за рубежом, в первую очередь, в России. И благодаря знанию русского языка трудовые мигранты из Киргизии получают более высокооплачиваемую работу по сравнению с трудовыми мигрантами из Узбекистана или Таджикистана. И те средства, которые они отправляют в страну, составляют более миллиарда долларов ежегодно. Поэтому здесь можно было бы при определенной поддержке реализовывать и образовательные, и интеграционные проекты. - По сути, Киргизия – это «непаханое поле» для гуманитарного сотрудничества? - Если вести речь об интересах России в отношении соотечественников, то перечисленные выше тенденции абсолютно никак не учитываются и не используются. Говоря о соотечественниках и ситуации, в которой они находятся, нужно разделять это поле на постсоветское пространство и дальнее зарубежье. И, здесь, в Киргизии позиции русской культуры, русского языка со времен СССР - при всех трансформациях и изменениях за 20 лет - еще сохраняются. Единственной задачей является не создание чего-то с нуля, а сохранение и развитие того, что еще есть.  Проблема соотечественников  заключается  в том, что русскоязычное население на новом историческом этапе фактически искусственно отстранено от участия в политических процессах, но во многом оно  и само устранилось от участия в важных процессах в стране. Это некий потенциал, который сегодня  не используется. - Отчего, по вашему мнению, образовалась такая пассивность со стороны русскоязычного населения? - Во-первых, не было такого исторического опыта в жизни русского сообщества. Тем более  -сообщества вчерашних советских людей. Конечно, здесь нужно поискать корни и в самой ментальности русских. На мой взгляд, русские по сути имперцы, они чувствуют себя комфортно участниками процесса именно в состоянии жизни в империи. Советский Союз, безусловно, можно назвать империей. Можно сказать, что русские на постсоветском пространстве потеряли опору, жизненный формат. Хотя везде и во всех планах русские на всех площадках были успешными. И если оглядываться назад, то 90-е годы были абсолютно шоковым ударом, в том числе, и в Киргизии. Но можно сказать, что  русские твердо занимают нишу среднего класса. Есть специальности, где именно русские занимают ведущие позиции. И, конечно, невозможно рассчитывать на успешное развитие диаспоры без участия в этом процессе  исторической Родины. Это процесс с двусторонним движением, когда исторической Родине нужны свои соотечественники, причем там, где они проживают, а самим соотечественникам нужна Родина, чтобы она поддержала процесс их становления. Одно без другого невозможно. Конечно, 20 лет - небольшой исторический период, и даже Россия сама всему учится на ходу. И соотечественники переживают новый период своего становления. Но многие переживают  его по-разному. Кто-то до сих пор стоит с протянутой рукой, а кто-то пришел к пониманию того, что нужно действовать самому. Если не мы, то никто кроме нас не создал бы школу, не создал бы Ассоциацию гильдий соотечественников, которая объединяет более 150 бизнес-компаний российских соотечественников. Но, безусловно, мы бы хотели видеть со стороны России развитие партнерства. - Станислав Викторович, вы уже знаете, что программу переселения соотечественников сделали бессрочной. Скажите, стоит ли  соотечественникам уезжать из Киргизии, или же какой-то части остаться здесь, чтобы представлять интересы России? - Как раз со стороны некоторых политиков и экспертов идет представление о нас, как о некоем форпосте России. Этот посыл несет большой вред, так как формируется образ пятой колонны. Фактически нас начинают отстранять от участия в каких-либо процессах. И это наносит прямой вред и  нам, здесь живущим, и позициям русской культуры и русского языка. Уезжать или оставаться – это решение каждого человека. Но, на мой взгляд, необходимо создать достойные и комфортные  условия - и помочь тем, кто хочет уехать, и поддержать тех, кто останется. Конечно, есть еще и такие люди, которые примут решение в зависимости от того, как будет развиваться ситуация в стране. Нужно говорить не о том, что русские являются каким-то форпостом, а поддерживать интересы соотечественников: образование, трудоустройство, культура, участие в политических процессах. Тогда будет закладываться институт диаспоры - в полном классическом понимании этого слова, и тогда тот потенциал, который мы представляем, будет востребован и в стране проживания, и в России. Формирование системы организаций соотечественников, создание координационных советов хотелось бы считать первым этапом работы, который состоялся, но дальше нужно искать выход на какие-то новые форматы. Нужно идти дальше. - А каким вам представляется этот новый этап? - Не надо изобретать велосипед. Механизмы работы и поддержки соотечественников в мире уже давно созданы. Достаточно оглянуться, посмотреть на этот опыт и воплотить его. Тот, кто хочет быстро достигнуть результата – смотрит на чужой опыт. Считать успехом проведение какого-либо мероприятия, той или иной конференции – бессмысленно. Нужно переносить процессы в практическую плоскость реализации запросов и потребностей. Можно проводить круглые столы, они бывают полезны, но вот создание школы или библиотеки – это уже нечто другое, другой формат поддержки. В постулате о партнерстве речь не идет о выпрашивании средств. Например, проект нашей гимназии подразумевал, что нужно помочь создать эту площадку, а дальше она сама в состоянии двигаться и может существовать за счет полной или частичной самоокупаемости. Нужно помочь создать точку, центр роста. Конечно, необходимо смотреть на долгосрочную перспективу. Сегодня многие принципы выстраивания межгосударственных отношений уже не работают. Примеров сколько угодно. На постсоветском пространстве это Грузия. То есть там, где нет гуманитарной опоры сотрудничества, там экономические рычаги не работают. Экономическими мерами нельзя завоевать умы и сердца людей. На мой взгляд, гуманитарные проекты должны шагать впереди экономических.   Беседовал Вячеслав Ткачев